НедовольнаЯ

— Сегодня дети пришли мои и говорят: «Учительница Ваньку за ухо схватила, а потом еще и выгнала из кабинета». Ну, я-то сначала пожалеть хотела, а потом думаю, если их каждый раз жалеть, так они и привыкнут! Вот и говорю Ваньке: терпи, мол, сынок, Бог терпел и нам велел.

— Аленка, ты чему ребенка учишь? – громко спросила я. – А если учительница в следующий раз его учебником ударит, не дай Бог, конечно. Но все же? – не сдавалась я, — ты промолчишь снова?
— Слушай, Валя! А что я сделать-то могу? – стала защищаться Аленка, — в школу идти что ль? А смысл? У них там круговая порука, все равно ничего не добьешься!
— Ты даже и не пробовала сходить к классному руководителю и все объяснить! – возмущалась я. – Ты сходи для начала, а потом скажешь: получилось или нет!
— Да никуда я не пойду, толку все равно не будет. Пусть терпит! – вынесла Аленка вердикт старшему сыну. – Я же терплю всю свою жизнь: и работу, и мужа-алкаша, и соседей. Вот к тебе зашла по-дружески, думала, что ты меня поддержишь… А ты… – вздохнула тяжело соседка Аленка.
Я вспомнила, как мы с ней познакомились. Они заехали своей семьей в однокомнатную квартирку на пятом этаже. Моя двушка в 40 квадратов была непозволительной роскошью для них: муж ее, Валера, работал слесарем в ЖЭКе, что на первом этаже нашего дома. Алена — швеей, иногда подрабатывала техничкой в том же ателье. Хочу заметить, что швея она хорошая. Все клиенты ею довольны, вот только Аленка себе не шьет ничего, ходит в том, чем я с ней делюсь. Все экономит на себе, отдает детям и в дом приносит. То шторы сошьет, то покрывало какое-нибудь. Недавно вот старшему сыну брюки сшила темно-синие и галстук в школу. Я ей говорю: «Аленка, сшила б ты платье себе – Новый год скоро», а она упирается, отвечает, что дочке младшей надо бы платье новое в детский сад. Девочка растет, стыдно уже в старых вещах ее отправлять. А потом по привычке добавляет: «Не жили богато, не надо и начинать». С мужем они со школы знакомы, женились потому, что Ванькой забеременела. Когда поняла, что Валера — «герой не ее романа», уйти с ребенком побоялась. А потом и Викуся родилась, ей сейчас 4. Вот и живет Алена, терпит.
— Слушай, Аленка, — вдруг очнулась я от своих мыслей, — давай с тобой завтра в магазин сходим, белье домашнее или пижамку купим. Я присмотрела одну, миленькая такая, с медвежатами розовыми, сделаешь себе подарок, а? – в утвердительной форме задала я вопрос.
— Что ты! – стала она сопротивляться, — у Валеры три пары носков осталось, сначала ему купить! – испуганными глазами смотрела соседка на меня. – Ты представляешь, какой дома скандал будет! Нееееет… — все больше страх читался в ее глазах, — у нас денег нет на продукты, а ты о пижамке говоришь. Ну ты даешь, соседка! – на одном дыхании выдала она.

Аленка могла и не называть свой ответ, я уже заранее знала, что она скажет. Это моя сто тридцать какая-то по счету попытка вытащить ее в магазин! Она даже думать боится о магазинах, а ходить в них – это за гранью реального.
— Ах, да, — иронично заметила я, — денег-то у вас НЕТ! Я-то сразу и не вспомнила, — уже вошла я во вкус и стала говорить, что думаю. — Твой Валерик, когда за пивом в магазин заходит, сразу вспоминает, что на продукты и детям на фрукты денег у вас нет. А вот на пиво – всегда пожалуйста! Он же, бедненький, работает, не покладая своего живота пивного! – не могла я остановиться, — он как никто другой в семье вашей знает, что десять тысяч от слесарского дела достаются очень сложно!
— Почему сразу десять? – удивленно возразила моя соседка, — у него зарплата почти восемнадцать тыщ! – с гордостью добавила она. – И я почти столько же получаю!
— Странно, да? Зарплату получаете, на пиво и сигареты ему хватает, а вот жене купить юбку новую – у него сразу денег НЕТ! Я вообще не понимаю ничего! – теперь уже я возмущалась без иронии, искренне веря, что Аленка меня услышит. Но я ошиблась именно в тот момент, когда сказала эту фразу!
— Знаешь, что! Не лезь в наши дела, — со злостью крикнула соседка. – Свою семью заведи, а потом учить будешь! И она ушла. Правда, вернулась через неделю с просьбой одолжить пару яиц и хлеба. Детям на завтрак нужно было что-то готовить, а у них, как и всегда – пусто в холодильнике. На этот раз молча дала Алене ячейку яиц, хлеб и конфет для детей.
Соседка моя еще не раз приходила ко мне, но я ей чай больше не предлагала, да и продукты давать перестала. Я вот что решила: если у них семья своя, пусть они в ней сами и разбираются. Я могу давать им бесконечно продукты, одежду, деньги, советы, но в их жизни ничего не изменится. Все потому, что им так удобно жить: жаловаться на мужа, жену, начальника, детей, учителей, правительство (это, пожалуй, самая распространенная жалоба), но самим при этом не делать ничего!
Удивительно: в стране недовольных людей много, я их просто не замечала раньше, но вот жалобы у всех одинаковые. Как будто по одному сценарию говорят, а предпринимать ничего не хотят и не будут. Аленка могла же сходить в школу и переговорить с педагогом о сложившейся ситуации и принять меры. Но она не решилась, потому что тогда ей придется идти дальше, обращаться к директору, выяснять причины поведения. Проще было обсудить у меня на кухне «плохую» учительницу и сделать НИЧЕГО.
К слову сказать, через год я съехала из этой квартиры, оставив соседку и ее семью со своими проблемами наедине. Насколько мне известно, в их жизни так ничего и не изменилось: все те же жалобы, недовольство и безденежье. Но на этот раз я ее не жалею: она сама решила так жить! Это ее право!
Анна ОРАЧ.

Share this: